При освоении такой частной темы психологии личности, как тема „Механизмы психологической защиты личности“, как правило, трудностей в понимании их роли и особенностей у студентов не возникает. Исходно, З. Фрейд трактовал психологическую защиту—на основе так называемой „гидродинамической модели мотивации“ — следующим образом: когда Я боится потерять контроль за внутренней борьбой между Оно и Сверх–Я, возникает тревожность, от которой необходимо избавиться, для чего и служит бессознательно осуществляемая защита, основная роль которой заключается в искажении или отрицании действительности. Так как функционирование психологической защиты поддерживается за счет энергии либидо и с ее помощью Я пытается отречься от части собственного Оно, все это отнимает энергию от продуктивных деятельностей и ведет к ограничению гибкости и силы Я. В качестве форм такой защиты наиболее подробно З. Фрейдом были описаны: вытеснение, отрицание, реактивное образование, изоляция и сублимация [см. например: З. Фрейд, 1913]. В дальнейшем, специальная работа по систематизации защитных механизмов была проведена А. Фрейд [А. Фрейд, 1993].
   В настоящее время психологическая защита рассматривается как частная форма копинг–поведения, т.е. поведения, направленного на приспособление к тем или иным обстоятельствам жизни и, в частности, на преодоление эмоционального стресса. При выборе индивидом активных, достигающих позитивные цели действий вероятность устранения воздействия стресса на его личность существенно повышается. В данном контексте психологическая защита также интерпретируется как способ снижения тревоги, чаще всего генерализованной, возникающей в ответ на напряженную эмоциональную ситуацию, систематически и закономерно возникающей в жизнедеятельности человека (например, в семье). Делая существование индивида более комфортным за счет устранения из его сознания чувства разочарования, горя, стыда или страха, механизмы психологической защиты тем не менее имеют тенденцию приобретать невротическую форму и использоваться в таких ситуациях, в которых необходимы активные действия по реальному изменению ситуации, провоцирующей стресс, а не субъективные ее переинтерпретации [Г. Глейтман и др., 2001], [Г. Крэйг, 2000], [Д. Майерс, 2001], [Р. Фрейджер, Д. Фейдимен, 2001], [Л. Хьелл, Д. Зиглер, 1997]. При использовании же механизмов психологической защиты проблема не решается, а признается незначимой („уход“), не воспринимается или забывается („вытеснение“), воспринимается, но интерпретируется неправильно („рационализация“, „замещение“), вызывает неадекватные ответные меры [J. Willi, E. Heim, 1986]. Приято считать, что для тех или иных психических заболеваний характерно преобладание вполне определенных механизмов психологической защиты, а именно для истерии—преобладание механизма „вытеснения“, для невроза навязчивости—механизмов „образования реакций“, „эмоциональной изоляции“ и „делания не имевшим места“, для паранойи—механизма „проекции“ [U.H. Peters, 1984].
   Вместе с тем, что работа механизмов психологической защиты достаточно проста, чтобы не вызывать непонимание, есть определенные сложности в запоминании студентами их
   различных форм, тем более что число таких форм около тридцати. Одним из путей решения этой проблемы может стать использование иллюстративного материала, который порождая широкие ассоциации в отношении того или иного механизма защиты, будет способствовать его более крепкому запоминанию. Например, один из наиболее ярких прототипов подобного рода иллюстраций можно найти в басне Эзопа о лисице и винограде, который еще „зелен“, при помощи которой иллюстрируется действие механизма рационализации. И, действительно, анекдот, как рассказ о забавном и поучительном случае из жизни того или иного исторического лица, очень часто имеет своим реальным содержанием проявление определенного механизма психологической зашиты.
   Ниже мы приводим наши варианты иллюстраций по теме „Механизмы психологической защиты личности“, подобранные из различных сборников [Американцы смеются, 1981], [Армянский фольклор, 1979], [Двадцать четыре Насреддина, 1986].
   „Уход“ („бегство“) — реальный, в физическом плане, или мысленный выход из непереносимой ситуации. („Я ощущаю разочарование / страх / агрессию / только в локальных ситуациях“). Данный механизм является наиболее примитивным, в частности, он типичен для детей.
   Пока крестьянин спокойно спал, его жена укачивала в люльке младенца, который никак не мог уснуть и все время плакал.
   — Муж, а муж, вставай, покачай немного и ты люльку, ведь полребенка твои.
   — Ты укачивай свою половину, а моя пусть плачет.
   Более сложным является механизм „действие вовне“ (action out „моторная активность“) — индивид пытается сбить непереносимые чувства или мысли за счет активной внешней деятельности. („Я ощущаю разочарование / страх / агрессию; но другие ощущения и эмоции [связанные с результатом / процессом деятельности] переключают мое внимание на себя“). Проявляется, например, когда индивид — за счет подчеркнутых стараний или чрезмерной заботы о неизлечимо больном человеке — пытается перестать думать о его здоровье.
   Пьяный подошел к автомату, опустил в него монету и нажал кнопку. Когда оттуда выскочил кусок пирога, он очень удивился и стал опять и опять бросать туда монеты, пока у него не набралась целая куча пирогов. Наконец, один из продавцов спросил, не хватит ли ему того, что он уже набрал.
   — Что?—закричал пьяница.—Остановиться! Пока мне везет и я все время выигрываю!
   „Компенсация“ (die Kompensation) — восполнение своих психических или физических недостатков или слабостей подчеркиванием желательных черт характера или достижений в другой области. („Я ощущаю комплекс неполноценности. Но другие ощущения и эмоции [связанные с результатом деятельности] переключают мое внимание на себя“). По А. Адлеру, при компенсации комплекс неполноценности устраняется из сознания за счет целенаправленного развития психических или физических функций, приводящего к переживанию чувства адекватности.
   — Я купил прелестную норковую шубку к твоему дню рождения, дорогая.
   — Но, милый, ты же обещал мне машину!
   — Я помню, радость моя, но, сколько я не искал, никто не продает искусственных автомобилей.
   „Сверхкомпенсация“ (die Ueberkompensation; „гиперкомпенсация“) — восполнение собственной слабости через усиленное развитие соответствующей области, возможно, в ущерб другим областям (заикающийся Демосфен). („Я ощущаю комплекс неполноценности. Но другие ощущения и эмоции [связанные с общественным признанием результатов моей деятельности] переключают мое внимание на себя“). По А. Адлеру, при гиперкомпенсации не просто происходит избавление от чувства неполноценности, но—за счет достижения какого–либо общественно значимого результата — приобретается позиция доминирования в отношении других.
   Жена: Перед женитьбой ты всегда брал для меня такси, а сейчас считаешь, что можно ездить на автобусе.
   Муж: Это потому, что я очень горжусь тобой, дорогая. В такси тебя видит только шофер, а в автобусе—сотни людей.
   „Регрессия“ (die Regression) — при возникновении опасности происходит возврат поведения на более раннюю стадию развития. („Я ощущаю страх / разочарование / агрессию; но другие ощущения и эмоции [связанные с чувством эмоциональной защищенности] переключают мое внимание на себя“). Это проявляется как инфантилизм или ребячливость. Обычно при реализации этого механизма уменьшается уровень притязаний. Обращение к более раннему и незрелому поведению при совладении с тревожащей ситуацией служит для того, чтобы снять с индивида субъективную ответственность за ее разрешение или воспроизвести ситуацию эмоциональной безопасности, бывшую в детстве. Действие механизма „регрессии“ З. Фрейд объяснял тем, что с его помощью индивид в ситуации фрустрации возвращается на одну из более ранних стадий психосексуального развития, в которой осталась зафиксированной часть психической энергии.
   — Чем закончилась вчера твоя ссора с женой?
   — О, она встала передо мной на колени.
   — И что она сказала?
   — Вылезай из–под кровати, подлый трус!
   „Разрядка“ — внезапное, плохо контролируемое внешнее проявление запрещенных желаний. („Я уже никогда не смогу быть таким же, как мой идеал. Поэтому я могу делать, что хочу“).
   — Вчера вечером он мне сказал, что я выгляжу такой эфирной в лунном свете.
   — А что это значит?
   — Не знаю, но на всякий случай я съездила ему по физиономии.
   „Сочувствие“ — стремление завоевать внимание других людей, чтобы повысить собственную самооценку, не заботясь о каких–либо реальных своих достижениях. („Я ощущаю страх / разочарование / агрессию; но другие ощущения и эмоции [связанные с заботой других обо мне] переключают мое внимание на себя“).
   Небольшая группа путников постоянно обедала в одном и том же ресторане и все время подшучивала
   над своим официантом. Однажды они дали ему хорошие чаевые и сказали:
   — Ты хороший парень. Мы много подшучивали над тобой, но ты никогда на нас не обижался, поэтому с сегодняшнего дня мы больше не будем этого делать.
   — Спасибо, — ответил официант, — я с этого дня тоже не буду подмешивать гуталин в ваш кофе.
   „Вытеснение“ (die Verdraengung) — неприемлемые мысли и переживания, а также вспоминания, которые могли бы восприниматься как непереносимые, удаляются из сознания, продолжая существовать в виде нелокализованной, „размытой“ тревоги или иррациональных страхов (фобий). („Я такой же, как мой идеал, поэтому со мной не могло этого произойти [я не хотел / я не боялся / я не делал]“). „Вытеснение“ является крайней формой „отрицания“ — происходит полное удаление из сознания события, породившего тревогу, или ситуации. Но в силу того, что вытесненное содержание все же остается внутри психики, его удержание за границами сознания постоянно требует энергетических затрат. Это обусловливает существенное снижение способности к концентрации, работоспособности и уровня общения. По З. Фрейду, „вытеснение“ выступает основой для большинства других защитных механизмов, т.к. маскирование угрожающих импульсов и воспрепятствование их проникновению в сознание является первой операцией многих других более сложных механизмов защиты.
   Раздраженный покупатель врывается в лавку мясника, бросает на прилавок кусок металла и возмущенно заявляет:
   — Что это, по–вашему, сэр?
   Мясник внимательно рассматривает этот кусок металла и говорит:
   — По–моему, это кусок латуни.
   — Кусок латуни! А знаете, где я его обнаружил, сэр? В одной из ваших сосисок! Как это объяснить!
   Мясник чешет затылок и задумчиво говорит:
   — Да, по–видимому, я забыл снять ошейник.
   Частным вариантом „вытеснения“ является механизм „делать не имевшим места“ (ungeschehenmachen). („Я такой же, как мой идеал. Мой идеал не мог этого сделать, поэтому я не делал этого“). Это — удаление из сознания индивида чувства стыда / чувства страха / за счет того, что он ведет себя так, словно ничего не произошло и не было никаких неприемлемых действий, мыслей, слов или событий. Например, раковый больной может совершенно игнорировать свое заболевание, постоянно избегая посещение врача.
   Объявление в газете: Пропал говорящий попугай. Хочу категорически заявить, что я не разделяю его политических взглядов.
   „Отрицание реальности“ (die Verneinung) — при опасности индивид закрывает глаза на реальное положение дел. („Я такой же, как мой идеал. Но с идеалом этого не могло произойти; поэтому со мной также этого не могло / не может / произойти“). Это — отказ признать, что тревожащая ситуация действительно существует или вызывающее тревогу событие действительно произошло. Часто проявляется в форме ложных припоминаний. При реализации этого механизма может происходить уход в болезнь или фантазии. З. Фрейд рассматривал механизм „отрицания реальности“ как свойственный прежде всего маленьким детям или индивидам, имеющим снижение интеллекта.
   Муж перед смертью позвал к себе жену и сказал:
   — Жена, ты видишь, я при смерти, признайся же: была ли ты мне верна?
   — Сказать правду?—ответила жена.—Но хорошо, если ты умрешь, а вдруг останешься жив?
   „Избегание“ (die Vermeidung) — попытка избежать встречи с объектами, которые вызывают неприемлемые желания. („Я ощущаю желание / страх / агрессию; но другие эмоции [связанные с другими деятельностями] переключают мое внимание на себя“).
   Старик, наблюдая за рыбаком, увидел, как тот поймал трех рыб, из которых двух, что были побольше, выбросил назад в реку, а одну маленькую положил в садок.
   — Странно, — обратился он к рыбаку, — почему ты больших рыб выбросил, а маленькую оставил?
   — Да у меня дома нет большой сковороды.
   Часто „вытеснение“ ведет к проявлению механизма „конверсии“ (die Konversion) — соматизации. („Я ощущаю желание / страх / агрессию; но другие эмоции [связанные с заботой о моем здоровье] переключают мое внимание на себя“). В этом случае следствием „вытеснения“ выступает образование истерических и психосоматических симптомов. В частности, апатия или фригидность нередко появляются в случаях вытеснения сильных амбивалентных чувств.
   Насреддин женился на вдове, причем оказался ее четвертым мужем. Вскоре он тяжело заболел, жена села у его изголовья и стала причитать:
   — На кого же ты меня покидаешь?
   Тут Насреддин поднял голову и сказал:
   — На пятого дурака.
   „Подавление“ (die Verluegnung; другое обозначение „отречение“) — блокировка внутренних мотивационных импульсов, которые противоречат моральным ценностям и нормам. („Я ощущаю желание / страх / агрессию. Но у моего идеала их нет; поэтому я не ощущаю желание / страх / агрессию“).
   Человек пришел к врачу и попросил посмотреть, что у него с ногой. Врач осмотрел и спросил:
   — Сколько вы ходите с такой болью?
   — Две недели.
   — У вас же сломана лодыжка. Почему вы не пришли ко мне с самого начала?
   — Видите ли, доктор, каждый раз, когда я начинаю на что–то жаловаться, жена говорит, чтобы я бросил курить.
   „Интеллектуализация“ (die Intellektualisierung; другое обозначение „эмоциональная изоляция“, die Isolierung) — снятие неприятных переживаний или упорядочивание несовместимых друг с другом установок за счет логических операций и построения сверхценных концепций, лишенных эмоционального содержания. („Я такой же, как мой идеал. Я бы почувствовал, если бы то, что я сделал, противоречило моему идеалу. Но я этого не чувствую“). Опасные воспоминания сами по себе допускаются в сознание, но их аффективно насыщенная связь с мотивами и эмоциями не осознается, т.е. воспоминания изолируются от сопровождающих их чувств, которые все же продолжают „жить отдельно“.
   Врачу позвонил человек и сообщил, что его маленький сын проглотил авторучку.
   — Сейчас еду, — сказал врач, — а вы что пока делаете?
   — Пишу карандашом.
   Одним из вариантов „интеллектуализации“ является „аскеза“ (die Askese) — неудовлетворенность собственных потребностей, обусловленная в действительности социальным давлением, объясняется мотивами саморазвития. („Я такой же, как мой идеал; у моего идеала нет потребностей [любви / агрессии]“).
   — Доктор велел мне сесть на чесночную диету.
   — Ну, и сколько ты потеряла килограммов?
   — Ты лучше спроси, сколько я потеряла друзей!
   Еще одним вариантом „интеллектуализации“ является „альтруистическая уступка“ — вместо того, чтобы удовлетворять собственные потребности, индивид старается помочь другим удовлетворить их потребности, часто аналогичного статуса. („Я такой же, как мой идеал; у моего идеала нет потребностей [любви / агрессии]. Но в соответствии со своим идеалом я должен помогать другим удовлетворять их потребности [любовь / агрессию]“).
   Хиппи сел в автобус около старенькой пассажирки.
   — Вы знаете, молодой человек, — сказала старушка, — ведь вы попадете прямо в ад.
   Хиппи мгновенно вскочил и закричал водителю:
   — Остановитесь и выпустите меня, я сел не в тот автобус.
   „Рационализация“ (die Rationalisierung) — псевдологическое оправдание своих мало приемлемых поступков, основанное на социально приемлемой интерпретации неосознанных причин этих поступков, служащее поддержанию собственного самоуважения. („Я реализовал желание / страх / агрессию. Но у моего идеала нет таких мотивов; поэтому я сделал это, не чтобы получить удовольствие / снять напряжение, а выполняя свой долг“). По З. Фрейду, необходимость „рационализации“ возникает при чрезмерном давлении со стороны Сверх–Я, при этом у Я резко снижается способность к собственному развитию, т.к. вся психическая энергия тратится на поиск социально приемлемых причин для реально осуществленных недопустимых действий.
   Темой докладчика была охрана лесных богатств:
   — Я уверен, что в этом зале нет ни одного человека, который хоть сколько–нибудь сделал для сохранения наших лесов.
   Несколько секунд стояла тишина, а потом откуда–то сзади кроткий голосочек вымолвил:
   — Почему же? Вот я недавно подстрелил дятла…
   „Замещение“ (die Verscheibung) — удовлетворение неприемлемого мотива косвенным образом, в частности, на другом объекте или персоне. („Я ощущаю желание / ненависть, когда общаюсь с другим. Но я не могу видеть в нем объект желания / противника, т.к. он слишком недоступен / силен. Я вижу объект желания / противника / в ком–то еще“). По З. Фрейду, при реализации этого механизма сексуальные или агрессивные импульсы, берущие энергию в Оно, переориентируется и выплескивает на другие объекты, в частности, более доступные в настоящее время (приемлемые или менее угрожающие). Например, агрессия, связанная с начальником, вымещается в семье.
   Пассажир: Проводник, разве я не дал вам пять долларов, чтобы вы разбудили меня в Кливленде?
   Проводник: О боже, то–то ваш сосед так сопротивлялся, когда я его там высадил.
   Схожим образом действует механизм „обращения против собственной персоны“ (die Wendung gegen eigene Person), когда происходит переориентация агрессии, вызываемой другими людьми, на самого себя. („Я ощущаю ненависть, когда общаюсь с другим. Но в соответствии с моим идеалом, я не должен никого ненавидеть. Поэтому я сам заслуживаю ненависти“). Это ведет к появлению ощущений подавленности и депрессии.
   Дочь Насреддина пришла плача к отцу и стала жаловаться, что муж изрядно поколотил ее. Насреддин тут же схватил палку, отдубасил ее как следует и сказал:
   — Ступай и скажи своему мужу, что если он поколотил мою дочь, то я отыгрался на его жене.
   Частным проявлением „замещения“ является „перенос“, когда негативные аффективные переживания индивида связываются им с другими предметами или персонами, а не с теми, которые их реально порождают. Действительный источник гнева или тревоги подменяется менее опасным объектом, с которым и связываются эти негативные эмоции.
   Парикмахер:
   — Когда вы пришли сюда, ваш галстук был в красных пятнах?
   — Нет!
   — Вот тебе на!
   Реализация „переноса“ может вести к проявлению механизма „возмещения ущерба“, т.е. к мыслям о том, что собственными действиями, чаще всего только воображаемыми, можно нанести кому–то вред. („Я не ощущаю любви, когда общаюсь с другим. Я такой же, как мой идеал, поэтому я должен любить. В силу этого я бурно проявляю свою любовь к другому“). Это заставляют индивида быть сверх меры обходительным и любезным, как бы компенсируя предполагаемый ущерб.
   Одна хозяйка предложила своей соседке:
   — Если вы позволите, чтобы я приготовила свою яичницу на вашем масле, то я предоставлю вам свой суп, чтобы вы сварили в нем свое мясо.
   „Образование реакций“ (die Reaktionsbildung; другое обозначение „реактивное образование“) — индивид защищается от неприемлемых мотивов осуществлением поведения, которое соответствует диаметрально противоположным мотивам. („Я ощущаю ненависть, когда общаюсь с другим. Я такой же, как мой идеал, поэтому я не могу ненавидеть. Но я в этом сомневаюсь; я должен убедить себя в том, что это не так; поэтому я показываю свою любовь к другому“). При этом за счет реального выполнения противоположного поведения происходит бессознательное маскирование тревоги по поводу непозволительных мыслей и желаний („вытеснение“). По З. Фрейду, при „образовании реакций“ Я бессознательно превращает неприемлемые импульсы в противоположные им. Например, у родителей–алкоголиков сын становится членом клуба трезвенников. Для детей вообще характерно стремление оттолкнуть родителей именно в таких ситуациях, когда им хочется за них уцепиться. К особенностям механизма „образования реакций“ относятся устойчивость, избыточность (чрезмерное подчеркивание субъективно одобряемого поведения), часто вычурность, все это требует постоянной траты психической энергии.
   Проводник раздражался все больше и больше по мере того, как одна пожилая пассажирка спрашивала его каждые пять минут, скоро ли будет Лион. Наконец, он не выдержал и сказал:
   — Прошу вас, мадам, больше не спрашивайте меня об этом. Я скажу, когда мы туда прибудем.
   Но по прибытии в Лион он забыл о своем обещании и вспомнил лишь, когда поезд тронулся. Бросившись к рычагу экстренного торможения, он остановил поезд и сказал
   пассажирке:
   — Вот мы и в Лионе. Поскорее собирайте свои вещи и выходите.
   — Ах, как мило с вашей стороны. Но мне не надо здесь выходить. Просто моя дочь сказала, что, когда мы приедем в Лион, я должна принять вторую таблетку.
   Одним из вариантов „образование реакций“ является механизм „контрфобических действий“ (die kontraphobische Handlungen), когда при страхе подчеркивается собственное бесстрашие, часто обусловливающее активную и прямую конфронтацию с источником страха, при заболевании акцентируется ощущение хорошей физической формы. („Я ощущаю страх; но другие эмоции [противоположного знака] переключают мое внимание на себя“).
   — Доктор, правда, что тот, кто ест много моркови, лучше видит?
   — Конечно. Разве вы встречали хотя бы одного кролика в очках?
   Другом вариантом выступает механизм „противоположного занятия“ — проявление интереса к делу, противоположному тому, которое действительно интересует. („Я ощущаю желание; но другие эмоции [противоположного знака, соответствующие моему идеалу] переключают мое внимание на себя“).
   – Я знаю, как можно решить проблему безработицы, — заявил шутник из яхт–клуба.—Надо поселить всех мужчин на одном острове, а всех женщин — на другом. Тогда все будут работать и день и ночь.
   — Чем же они будут заниматься?
   — Как чем? Строить лодки.
   „Проекция“ (die Projektion) — собственные непереносимые или неприемлемые переживания и аффекты приписываются другим объектам (людям, животным и неодушевленным предметам). („Я ощущаю желание / страх / агрессию. Но у моего идеала их нет; поэтому я ощущаю их у других“). По З. Фрейду, индивид маскирует свои неприемлемые импульсы, приписывая их другим, при этом угроза осознается, но воспринимается как идущая не от собственного Оно, а от других. „Проекция“ позволяет возложить на кого–нибудь другого, например, вину за свои ошибки или недостатки. Но возможна и такая ситуация, когда индивид приписывает другим свои положительные качества, отрицая тем не менее их у себя.
   Доктор: Гм! Я никак не могу поставить точного диагноза. Думаю, что все это от пьянки.
   Пациент: О, я вас понимаю, доктор. Прикажете прийти в другой раз, когда вы будете трезвым?
   „Идентификация“ (die Identifikation) — попытка защититься от персоны, которая оказывает давление на индивида за счет своей силы или авторитета, уподоблением ей в мыслях, чувствах и поступках. („Я такой же, как мой идеал“). В рамках „идентификации“ происходит присвоение индивидом ценностей, установок и взглядов других людей. Для ребенка идентификация позволяет снизить тревогу, обусловленную переживанием собственной беспомощности.
   Мать спросила сына, кода он пришел домой:
   — Где ты так долго был, мой милый?
   — Мы, мамочка, играли в почтальона. Я разнес письма по всем домам нашей улицы.
   — Какой молодец! А где же ты взял эти письма?
   — Это те старые перевязанные лентой письма, которые лежали у тебя в шкафу.
   Частным вариантом „идентификации“ является „идентификация с агрессором“ (die Identifikation mit dem Angreifer). („Я ощущаю ненависть, когда общаюсь с другим. Но он такой же, как мой идеал. Поэтому я такой же, как этот другой“). Это — уподобление персоне, которая вызывает страх, осуществляющееся с целью снизить данный страх.
   — Я очень извиняюсь перед вами, уважаемый сосед. Моя курица забралась в ваш огород и испортила ваши грядки.
   — Ничего, не волнуйтесь, моя собака съела вашу курицу.
   — Великолепно, тогда все в порядке, я только что задавил вашу собаку машиной.
   „Интроекция“ (die Introjektion) — присвоение общественных ценностей и стандартов, чтобы они перестали действовать как внешняя угроза. („Общество—идеал. Я такой же, как мой идеал“). Проявляется в том, что у индивида происходит повышение собственного социального статуса за счет „срастания“ с различными институтами власти. По Ш. Ференци, интроекция это — включение, через „идентификацию“, в структуру Я элементов внешнего мира для перенесения на них эмоционального заряда.
   Гостья: Какие у тебя прелестные локоны, крошка. Они у тебя от мамы?
   Маленькая девочка: Нет, я думаю, что от папы, потому что у него на голове не осталось ни одного волоска.
   „Сублимация“ (die Sublimierung) — удовлетворение нереализованных желаний, прежде всего эротического и агрессивного характера, в другой деятельности, которая социально одобряется. („Я ощущаю желание / страх / агрессию. Но, чтобы получить удовлетворение / снять напряжение, я должен быть хитрым [лояльным по отношению к обществу]. Необходимо символическое удовлетворение в грезах–предметах“). При этом энергия перенаправляется на новые цели, в частности, имеющие культурный характер (художественное или интеллектуальное творчество). По З. Фрейду, человеческая цивилизация является следствием проявления именно „сублимации“. Среди прочих данный механизм психологической защиты является наиболее эффективным, т.к. действительно позволяет избавиться от излишней энергии и не ведет к невротизации личности.
   Глухой, хромой и лысый шли по лесной дороге.
   Вдруг глухой сказал: Я слышу вой волка.
   Хромой предложил: Побежим!
   Лысый заметил: Вы говорите такую чушь, что у меня волосы на голове встали дыбом.
   Схожим образом действует механизм „фантазии“ — проигрывание несбывшихся желаний в воображении, но в этом случае процесс не фиксируется (не воплощается) в каком–либо предмете. („Я ощущаю желание / страх / агрессию. Но, чтобы получить удовлетворение / снять напряжение, я должен быть хитрым [лояльным по отношению к обществу]. Необходимо символическое удовлетворение в грезах“).
   — Вы редиска!—вызывающе крикнул Толстый.
   — Что? — переспросил Тонкий.—Повторите еще раз, и я дам вам по физиономии.
   — Считайте, что я уже повторил.
   — Считайте, что я уже дал вам по физиономии.
   Список литературы:
   1. Американцы смеются: 1000 шуток и анекдотов / Сост.–пер. А.Е. Порожняков. М.: Московский рабочий, 1989.
   2. Армянский фольклор / Сост.–пер. Г.О. Карапетян. М.: Наука, Гл. ред. вост. лит., 1979.
   3. Глейтман Г. и др. Основы психологии. СПб.: Речь, 2001, с. 810–813.
   4. Двадцать четыре Насреддина. М.: Наука, Гл. ред. вост. лит., 1986.
   5. Крэйг Г. Психология развития. СПб.: Питер, 2000, с. 412–414.
   6. Майерс Д. Психология. Минск: Попурри, 2001, с. 572–573.
   7. Фрейд А. Психология „Я“ и защитные механизмы. М.: Педагогика–Пресс, 1993.
   8. Фрейд З. Леонардо Да Винчи. М., 1913.
   9. Фрейджер Р., Фейдимен Д. Личность: теории, эксперименты, упражнения. СПб.: прайм–ЕВРОЗНАК, 2001, с. 149–156.
   10. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб.: Питер, 1997, с. 129–133.
   11. Peters U.H. Woerterbuch der Psychiatrie und medizinischen Psychologie. Muenchen: Urban & Schwarzenberg, 1984, p. 4–5.
   12. Willi J., Heim E. Psychosoziale Medizin: Gesundheit und Krankheit in bio–sozialer Sicht. B.: Springer, 1986, B. 1, p. 132–137.
   
   „Использование иллюстраций как методического приема“
   Кондаков И.М. Журнал прикладной психологии. 2002, N 1.